8 мая в Архангельске впервые за 28 лет творческого пути выступил
лидер культовой рок-группы «Монгол Шуудан» («Монгольская почта») Валерий
Скородед. Массовому слушателю группа известна, прежде всего, песней на
стихи Сергея Есенина «Москва» («Да, теперь решено без возврата…»).
Однако кроме неё группа записала десятки альбомов и ведёт очень активную
концертную деятельность.
Основная тематика творчества «Монгол Шуудан» — анархическое
движение в годы Гражданской войны, махновщина. Герои песен —
революционные матросы, казаки и иные граждане развалившейся Российской
Империи, волей-неволей вовлечённые в Гражданскую войну. Группа имеет
сплочённую аудиторию в России и за её пределами. Вот и в клуб «Фабрика»
вечером понедельника пришли около 70 человек, активно поддерживающие
выступавшего с акустической гитарой Валерия Скородеда. Концерт
закончился бурными и продолжительными аплодисментами.
Перед концертом мы взяли у Валерия Скородеда небольшое интервью.
Здравствуйте, Валерий Евгеньевич. Это первый приезд группы
«Монгол Шуудан» в Архангельск более чем за 25 лет творчества. Между тем,
наш город с богатыми музыкальными традициями, и даже не верится, что за
всё это время Вас не приглашали сюда и не было каких-либо планов тут
сыграть. Это действительно так?
— Да, хотя мы отыграли множество концертов в России и за её пределами, и
вполне могли забыть о приезде сюда. Но скорее всего, этой и правда наш
первый приезд в Архангельск. Возможно, это связано с тем, что когда мы
начинали, то были группой относительно запрещённой в плане цензуры, и
нас старались не пускать организаторы больших и значимых мероприятий. В
то время уже сложились некие фавориты, а рок-группы нашего направления
старались в крупные города не зазывать. Зато за свою творческую жизнь я
объездил страну, часто выступая в сравнительно небольших поселениях…
Как Вы пришли к идее посвятить своё творчество анархическому
движению, а именно махновщине? Почему Вашими героями практически не
стали другие анархисты?
— Потому что я делаю то, что у меня получается лучше всего. Я могу
написать какие-то песни под заказ, для меня это не составит труда. Но
когда я сажусь писать песни для себя, они лезут из меня сами собой, я
никак не пытаюсь с этим бороться, и это всё выходит естественным
образом. Почему я занимаюсь тематикой Гражданской войны? Мне это
нравится, и изначально я просто попал в среду людей, пропагандировавших
анархизм, и я был просто вовлечён в это течение. А когда встал вопрос о
создании группы, тематикой стали песни Гражданской войны, потому что
анархические движения, которые существуют в мире, не так многочисленны и
их идеи крайне сложно воплощаются в жизнь. У Нестора Махно получилось
построить анархическое общество, и люди несколько лет так жили. Больше
таких примеров нет. И я подумал — зачем мне петь о том, чем увлекаются
некоторые группы: «бей-круши-ломай государственный строй»? Когда есть
определённые межличностные достижения людей именно в анархо-обществе?
Мне это гораздо более интереснее.
Значительная часть Вашего творчества посвящена насилию,
сопровождавшему Гражданскую войну. В то же время, в музыкальном плане
песни несут в себе позитивную энергетику. Не возникает ли у Вас порой
некоего диссонанса из-за этого?
Я даже не знаю, как ответить на этот вопрос. Диссонанс возникает. Но
насилие сопровождает нас везде и всегда, в современном обществе и в
природе: и между людьми, и между животными, даже растениями… Обходить
эту тему и считать её запретной — мне кажется, не совсем этично. Это
часть нашей жизни и без неё невозможно существовать. Почему получается
сочетать позитив и насилие — на этот вопрос должны отвечать слушатели,
которые воспринимают эти образы.
В последнее время в России развернулась широкая кампания по
противодействию экстремизму. В нашем городе она затронула местных
рок-музыкантов — два участника группы «Сердитый Дед» получили условные сроки за публичное исполнение песни «Про жида», ныне композиция запрещена. А Вам пришлось как-либо менять свой репертуар в связи с современными российскими реалиями?
— Я не пою песни, которые могут заинтересовать соответствующие органы.
Если Вы имеете в виду ряд композиций, посвящённых еврейским погромам, то
они были написаны в начале 90-х для фильма. Режиссёр хотел снимать
картину о реалиях Гражданской войны, в сценарии были сцены еврейских
погромов. Он нашёл меня и договорился о создании цикла песен именно под
его кинофильм. В итоге фильм не вышел, а песни остались. Но я знаю, что
существует статья, и как человек достаточно взрослый, понимаю, что
нарываться на букву закона не имеет смысла, особенно в нашем
государстве.
За долгую историю «Монгол Шуудан» были ли у группы периоды
особенного подъёма популярности, и сколько людей в среднем приходит на
её концерты сейчас?
— У нас было несколько взлётов и множество падений, как и у всех
нормальных людей. Сначала мы собирали стадионы, между 95 — 98 годами был
небольшой провал, потом опять подъём в 2000-х. Начиная с 2010 года
можно отметить небольшой рост вверх. В принципе, мы видим больше
положительных темпов роста, увеличение публики. Но из-за отсутствия у
нас в стране выстроенной музыкальной индустрии, а ещё андеграундного
характера нашего творчества мы не сможем, как говориться «выбиться в
массы». Для этого нужны очень большие деньги. Но мы люди идейные, нам
кажется, что тем самым мы просто будем обманывать своего слушателя.
«Монгол Шуудан» долгоиграющая группа. При этом следите ли Вы за
новыми направлениями в музыке вообще, и в частности — новыми явлениями в
отечественной рок-музыке? Уверены ли Вы, что их ждёт светлое будущее, и
после вас мы увидим достойную смену?
— Почему именно после нас? Мы стоим особняком от всех, и творчество
крайне непопулярно, потому что всем известно — если ты хочешь добиться
какого-то роста, надо петь про отношения: любовь, дружба. Всё это
«хавает пипл», и приятненько так… Я об этом не пою, и мне не нужно. Я 28
лет занимаюсь своей музыкой и достаточно того, что у меня есть. А если я
уйду со сцены, ни на кого это не повлияет. Рок-музыка рождает из себя
определённых звезд и новые течения, и это хорошо.
Насколько, на Ваш взгляд, идеи анархизма актуальны для
современного общества, переживающего очередную научно-техническую
революцию? Кому-то кажется, что это уже анахронизм…
— Мне — нет. И это легко объяснимо, потому что на самом деле
устроителям государственности совершенно не нужно, чтобы какие-то другие
течения выглядели успешными. Есть уже некий порядок — Дума, президент…
Живите так! Люди, которые не совсем подкованы, усваивают эти постулаты
при помощи телевидения, радио и других источников. Им кажется, что без
этого общество существовать не может. Как я знаю — может, и ещё как. Для
меня государства — это самый главный враг и зло. Я вижу, как это всё
развивается, как они давят на людей, зомбируют… К примеру, что правитель
есть один, и если его не будет, то всё начнёт рушиться… И люди боятся
того, что произойдёт дальше. А не надо бояться. Свято место пусто не
бывает. А ещё я бывал в различных странах, где есть анархо-коммуны, и
люди живут там в большой радости. Никаких проблем никто не испытывает.
Так что якобы отсутствие перспектив — это навязывание общественного
порядка. У нас в стране людям надо саморазвиваться, чтобы понимать, как
они хотят жить дальше.
Спасибо за интервью и удачи на выступлении.
Публикация: http://нд29.рф/?p=131996
Комментариев нет:
Отправить комментарий